Управление образования города Владимира приняло решение о переведении учеников школы №8 на дистанционное обучение - с 1 по 6 декабря. Так чиновники надеются остановить распространение в учебном заведении ОРВИ.

Коллеги из издания «Борщ» взяли интервью у Ирины Табацковой, бывшего мэра Коврова (2005-2010 годы). Она победила в 2005 году на свободных выборах мэра единоросса и пять лет жила в жестком противостоянии с недоброжелателями. Через некоторое время она покинула Ковров и переехала со своей многодетной семьей на берег Азовского моря в станицу Голубицкую. Там ее и настиг журналист ковровского интернет-журнала «Борщ». Томикс решил позаимствовать это интервью, потому что оно представляет интерес не только для ковровской аудитории. Ирина Табацкова - это региональная история, а не только ковровская.

«Борщ»:

«Всегда неожиданно приятно далеко от дома увидеть автомобильные номера 33-го региона и столкнуться с земляками. Вот и “БОРЩ”, путешествуя по Краснодарскому краю, не только случайно встретился, но даже погостил у той, чья фамилия до сих пор заставляет ковровских чиновников вздрагивать, а жителей – удивляться смелости и непредсказуемости. Экс-мэр Коврова – а теперь жительница станицы Голубицкой – Ирина Табацкова угостила виноградом со своего огорода, рассказала, когда пересаживает клубнику и почему отсутствие политических свобод – это не повод идти за Навальным.

Ирина Табацкова:

Мне нравится жить на берегу моря. Как это может не нравиться? Но если честно, в этом году еще ни разу не искупалась. В апреле вышла ноги помочить, теперь жду, когда уедут все туристы, кончатся заботы. Вот тогда и будем купаться.

Не жалею, что уехала из Коврова. Я не сбежала, как многие говорят, а уехала из-за болезни: с расцветом природы в Коврове у меня начиналась жестокая аллергия, поэтому  март-апрель приходилось проводить подальше от вербы, ивы, березы, ольхи. В марте 2015 года приехали на Кубань, остановились в станице Голубицкой посмотреть природу и остались жить здесь. Наконец, прекратились сплетни и звонки «доброжелателей», которые в первое время доставали нас и здесь. Однажды позвонили, что разбилась дочка: «Ты в курсе, что Таня-то разбилась?», а иногда спрашивают: «Ты живая? Говорят, померла»…

Но скучаю по городу, где прожила 30 лет, где прошла молодость, родились мои дети. Почти каждый год ездим в Ковров, тянет туда. Особенно по лесам скучаю. Люблю белые грузди, соленые и хрустящие. Прошу привезти, но никто не везет, мест не знают. Здесь – больше рыбалка. Мы с мужем оба рыбаки, но Роман любит ловить, если клюет, а я могу и на неподвижный поплавок часами смотреть.

Вообще я редко отдыхаю, привыкла работать много и всегда бралась за все: была председателем ковровских кооперативов (один из первых кооперативов – мой), и лесозаготовками занималась, и магазины продуктов от Коврова до Гороховца открывала, и с госпредприятиями работала (надо было как- то жить, детей поднимать, учить). Работая в газете журналистом в любое время, по первому звонку, выезжала на задание. А потом, на посту главы – с утра до вечера, без выходных.

Ушла из бизнеса, потому что несогласным с существующей политикой в бизнесе делать нечего: были перекрыты все входы-выходы. Работала в первой частной российской газете «Авось», главредом которой был Владимир Геннадьевич Поляков. Во «Владимирских ведомостях» налаживала коммерческие дела, потом пришла в рекламный отдел новой газеты «Ковровские вести». У нас были шикарные рекламные кампании. Однажды снимали для хлебокомбината: мальчик должен был есть калач. Так вот, замучили мы, в конце концов, этого мальчика нашим: «Ты не так его грызешь». Он, наверное, потом долго с содроганием вспоминал продукцию этого хлебокомбината. Для вязниковского льнокомбината снимали бегущих по полю девушек с густыми русыми вьющимися волосами в венках из васильков. Люблю красивую рекламу…

Постепенно, находясь почти круглосуточно бок о бок с журналистами, стала и сама пописывать. Я не ощущала себя грозой чиновников, но они меня сами воспринимали так, и это их проблемы. На самом деле для меня всегда большая проблема – с кем-то поругаться. Чтобы сказать людям что-то неприятное в глаза, мне приходилось накануне  буквально настраивать себя, заставлять. Чтобы я начала ругаться, это нужно было меня очень довести!

На пост главы я и не собиралась баллотироваться, но когда стали угрожать сторонникам народных выборов, а потом к уголовной ответственности привлекли семь депутатов – команду “Ковровских вестей”, я решилась.

“Она работала каждый день с семи утра и до темноты, – вспоминает муж Ирины Роман Липин. – И без выходных. Суббота-воскресенье – дни замов, когда обсуждались планы и дела, потому что в будни времени на это просто не было. И я рядом с ней ( я – человек военный, привык). Были случаи, когда возвращались домой под утро на пару часов. Однажды на Муромской прорвало зимой водопровод, и Ирина всю ночь, в минус сорок, сидела на этих трубах, и считала это нормальным, потому что надо было за минимальные сроки устранить аварию. Я всегда удивлялся тому, как она  помогала всем, кто бы к ней ни обратился. Какие расходные статьи из бюджета? Свое отдаст и все. Звонила мне иногда: «Сейчас едем туда-то, поезжай, купи цветы». Не все такие, стоит вспомнить кауровские квартиры и венки…”

Я богата не деньгами. У меня много не денег, а детей: три девочки и четыре мальчика. Дочь Саша с мужем и детьми переехали сюда. Татьяна и Илья – в Коврове, Гриша – в Тамани, Иван – в Кемерово, с отцом. Дима и Ксюша живут с нами, перешли в шестой класс.  Вот с деньгами – напряженка… Хотя о том, что мы наворовали в Коврове и приехали сюда деньги тратить, не говорил только ленивый.

На самом деле, чтобы построить ковровский дом, продали все свои квартиры: мою, родительскую, квартиру Романа. Закончили строительство, завели хозяйство, посадили сад. И кур разводила в Коврове, и перепелок, и уток. Мы выращивали там абрикосы, черешню. А какой виноград у нас был: грозди – по полтора килограмма! Когда привозила в монастырь матушке Раисе, та не верила, думала, что покупной. Приехав сюда, начали с нуля: чтобы приобрести дом здесь, пришлось продать все в Коврове и взять кредит. И наш бизнес – тоже в залоге. Сейчас работаем, половину отдаем банку, остальные деньги тратим на развитие.

Когда построили крымский мост, выручка упала втрое. В следующем году, надеемся, будет полегче. Главное, чтобы не случилось еще какой-нибудь пандемии. А с потопом, как в этом году, и смерчем, как в позапрошлом, как-нибудь справимся. А как по-другому? На одну пенсию не проживешь… Наша жизнь совсем не похожа на курортную. Знаете, сколько дел! В шезлонге не лежим, искупаться-то не хватает времени. С утра до вечера гладим, стираем, благоустраиваем. Но работы мы не боимся, тем более «карандашики» (так Роман и Ирина называют детей Диму и Ксюшу – прим. ред.) уже очень помогают.

Роман: Просыпаюсь в пять, а в 9 вечера уже с ног валюсь. Но жизнь мне здесь очень нравится: всегда тепло, фрукты – прямо с полей за копейки, дети круглое лето – в яхт-клубе. В станице живет много ковровчан, которые приезжают на лето и ведут здесь гостевой бизнес.

Ирина: Солнце, которое здесь постоянно, дает столько энергии и позитива! Однажды я пересаживала клубнику в январе. До этого все некогда было, а тут – 20 градусов выше нуля! Надела футболочку – и на грядки! Но один год был холодным, даже море замерзло, и по нему на лыжах катались.

Не согласна, когда говорят, что в Коврове люди злые. Меня волнует, что в Коврове теперь политическая безнадега, хотя раньше город был активен. Переживаю, что недовольство засильем одной партии может толкнуть ковровчан сделать неправильный выбор, что приведет к власти антилидеров. Понимаю, что в Коврове нет никаких политических свобод, но это не повод идти за Навальным – это хуже в сто раз, это путь Украины. Рада, что уехал Майстренко, который хает все русское, призывает убивать бывших соотечественников. Вот он как раз отрабатывает западные деньги и обрабатывает ковровчан, которые недовольны нынешней ситуацией.

Я никому не завидую. У меня никогда не было этого чувства. И времени на это.

https://borshmedia.ru/2021/11/26/eks-mer-kovrova-irina-tabackova-menya-volnuet-chto-v-kovrove-politi...

Спустя шесть месяцев после внесения законопроекта лидера фракции КПРФ Антона Сидорко о том, что уполномоченный по правам ребёнка во Владимирской области не может быть партийным, областной парламент, наконец, решил документ рассмотреть. Но, вероятно, долгое его нахождение под сукном сказалось на депутатах. Спор вышел настолько горячим, что после него один из участников конфликта решил донести на коллегу в правоохранительные органы.

Областная прокуратура рапортует, что прокуроры из Мурома направили в суд уголовное дело, возбуждённое в отношении местного жителя «Ч.». Обвиняется мужчина по статьям об убийстве (105 УК РФ) и незаконном приобретении и хранении взрывчатых веществ (221.1 УК РФ).

Об очередном успехе в борьбе с нерадивыми налогоплательщиками отчиталась пресс-служба регионального управления Федеральной службы судебных приставов. При этом сильно «пугать» крупного и известного должника им не пришлось.

В этом выпуске: о предложении соединить в Гусь-Хрустальном выборы главы города, горсовета с выборами в ЗС, о досрочном роспуске областного парламента, войне ЛДПР с Шохиным и трусости «единороссов».